С 29 июля 2017г. Закон о банкротстве дополнен главой «Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве». И уже сегодня (см.проект) мы видим, как она работает: теперь риск привлечения к субсидиарной ответственности за долги компании для ее фактических владельцев вырос многократно! Почему?
Для упрощения терминологии далее по тексту лица, контролирующие бизнес (его фактические собственники, получающие выгоду) также названы бенефициарами.
Во-первых, понятие контролирующего лица и его признаки сформулированы довольно широко. Это дает возможность признавать контролирующим лицом человека, не имеющего с компанией-банкротом никаких формально-юридических связей. Если доказать, что человек фактически влиял на управление банкрота (как мы видим на практике, это сделать не сложно) — вероятность ответить личным имуществом за долги компании теперь предельно высока.
Во-вторых, теперь оснований для привлечения бенефициаров к ответственности за невозможность погашения долгов стало больше. И к их числу, конечно же, относится факт участия в совершении сделок по выводу активов банкрота. Причем размер ущерба, причиненного компании выводом активов, не имеет значения. Имеет значение сам факт.
Например, контролирующее лицо уличено в даче указания по совершению банкротом сделки об отчуждении имущества по заниженной цене, в результате которой цена имущества была занижена на 1 млн.руб. И если в реестре требований кредиторов банкрота находятся неудовлетворенные требования на 300 млн.руб., то бенефициару банкрота будет грозить субсидиарная ответственность на 300 млн.руб. Избежать ответственности в таком значительном размере возможно лишь в случае, если бенефициар докажет, что его вина в невозможности полного погашения требований кредиторов отсутствует. Акцентируем внимание — бремя доказывания возложено на контролирующее банкрота лицо!
В третьих, крайне неприятный момент — новые нормы эффективно противодействуют ранее популярным схемам сохранения активов. Схемы следующие:
1) вывод бенефициарами ценных активов с баланса компаний-банкротов в преддверии банкротства,
2) получение части активов банкрота через приобретение его собственниками статуса конкурсных кредиторов.
Теперь эти схемы практически не работают, а значит, ценные активы остаются в компаниях-банкротах и реализуются, чтобы погасить их долги.
Подводя итог, можно с уверенностью сказать, что в случае банкротства организации ее бенефициары подвергаются высокому риску привлечения к субсидиарной ответственности по долгам организации. Закрепленное в ГК положение об ответственности участника общества по долгам этого общества в пределах вклада участника в уставный капитал фактически больше не действует. Организация — это не перчатки, которые можно поносить и выбросить, когда они стали не нужны. Выбросить «перчатки» без последствий теперь не получится. Это означает, что теперь нужно задумываться о будущей утилизации «перчаток» уже в процессе их «носки».
Наш многолетний опыт говорит о том, что к банкротству зачастую приводит череда роковых стечений обстоятельств. Не всегда собственники бизнеса могут предвидеть эти обстоятельства и предотвратить их. Поэтому необходимо учитывать риск банкротства и быть готовым к нему, даже если ничто не предвещает этого. Наши Клиенты в этой области делятся на две категории. Первые «на суше» учитывают возможность банкротства своего бизнеса и появления ответственности за его долги. А вторые пытаются «спасти утопающего». И мы с горечью видим, что даже при наличии грамотной помощи у последних намного меньше возможностей и шансов на спасение.
Поэтому основной совет любому собственнику бизнеса: заранее быть готовым к самому неблагоприятному сценарию развития событий. Грамотно и всесторонне проработать возможные варианты действий организации и ее собственников в случае банкротства. И пусть такая «страховка» не пригодится, зато можно быть твердо уверенным в завтрашнем дне.
